Помири нас как-нибудь,
одному женой будь,
прочим ласковой сестрою… (с)
- Дэвид, я ухожу!
Йост медленно развернулся от экрана лэптопа и окинул басиста слегка заинтересованным, но отнюдь не испуганным взглядом. Выдержав паузу, спросил:
- Чего так вдруг?
- Не вдруг! Не могу я так больше!
- Да что случилось-то?
- Я не могу больше с ним играть в одной группе! Не мо-гу!
Объяснять - с кем, Йосту было без надобности. Кто еще способен вывести спокойного как удав доброжелательного Георга, кроме вздорнохарактерной Дивы? Поэтому он лишь успокаивающе потрепал парня по плечу и мягко ответил:
- Йорки, ты ж его знаешь – порох! Не тебе одному достается, этот вампиреныш у всех нас крови попил. Что он в этот раз ляпнул?
- Дэйв, не в том дело, что он ляпнул. И даже не в его шуточках дурацких.
Георг замолчал, напряженно подбирая слова.
- А в чем? – решил подбодрить Йост, - звездит сильно? Я – хозяин Вселенной? Да у тебя ж вроде с самооценкой все путем, не обращай внимания!
- Да нет, не то... Дэйв, только не смейся, ладно? Люблю я его, вот... - пуленепробиваемый Георг густо покраснел и опустил голову. – Потому и не могу больше в группе оставаться...
Йост молчал. Минуту, 5 минут. Наконец, Георг, не выдержав, поднял голову и осторожно заглянул ему в лицо. Продюсер вся отеля со вздохом покачал головой:
- Йорки, да разве ж это повод?
Георг ожидал другой реакции – смеха, удивления, воплей о швульности, наконец.
- А разве нет? Не могу я, когда он постоянно рядом, попой своей вертит, ужимки эти, взгляды… Дэвид, я не железный, меня достало в туалет бегать напряг снимать!
- Тебе станет легче, если я скажу, что являюсь клиентом того же туалета? - мрачно усмехнулся Йост.
Георг лихорадочно переваривал услышанное.
- Про, так ты… тоже Билла хочешь?
- Кто ж его не хочет, Йорки? Но это еще не повод бросать группу. Я же не бросаю?
Прифигевший Георг присел на йостовскую кровать.
- И что мне... нам теперь делать?
- А ничего. Играй как играл, и общайся как общался. И это, если девочка нужна для релакса – не стесняйся обратиться. А то зачахнешь.
- Дэйв, а давно с тобой это? – парня уже не столько напрягала собственная проблема, сколько разбирало любопытство.
- Давно, Йорки. Наверно, как его увидел…
- Ааа, - уже совсем успокоено протянул Георг, которому явно стало легче, что кто-то мается по лохматому вертлявому солисту дольше его самого.
- Вот так-то, Йорки. Ну, пойдем что ли на ужин?
Они вышли из номера, направляясь к лифтам, когда дверь напротив с шумом распахнулась, вываливая в коридор еще одну парочку.
- В ресторан, ребята? Присоединяйтесь к нам! А Билл где?
- У себя он, - поджав губы, ответил Том. - Слушай, Про, мы тут с Густавом подумали… Тока не надо орать сразу, ладно?
Йоста кольнуло нехорошее предчувствие. Если уж не обмеренный тактом Том, вечно бросающийся словами и к месту, и невпопад, так начал... Хорошего не жди.
- Дэвид, а вот скажи - за какой срок можно найти хорошего гитариста и ударника? – предвосхищая Тома, спросил дипломатичный Густав.
- Чтооо? – изумленно вскинул брови Йост.
- В общем, Про, мы с Густом больше не хотим играть в группе. Ну то есть хотим. Но, наверное, не в этой...
Йост переглянулся с Георгом, и они, не сговариваясь, заржали. Истерично, сгибаясь пополам от смеха, смахивая ладонью выступавшие слезы. Том с Густавом в изумлении уставились на них.
- Эй, Про? Йорки? Вы чего? Мы же серьезно уйти решили.
- Верю!! Куда уж серьезней! – еле выдохнул Дэвид.
- Спорим, мы угадаем причину? – просипел Георг.
- Нууу, это вряд ли, - ударник и гитарист печально переглянулись.
- Вы больше не можете играть в одной группе с Биллом, так? – голос Листинга постепенно возвращался к нормальному тембру.
- Даа… А ты откуда знаешь? – растерянно спросил Густ.
- Спорим, я даже отгадаю – почему? – ухмыляясь, прищурился Йост.
Густ и Том переглянулись, словно сомневаясь, стоит ли озвучивать причину.
- Вы влюблены в нашу Диву! – безапелляционно констатировал Георг.
- Откуда... – Том ошарашено хватал ртом воздух, но вдруг его лицо озарило понимание. – Что, и вы – тоже?
- Вступайте в наш клуб разбитых сердец, - Дэвид протянул вперед руку.
Четыре мужские ладони легли друг на друга, сжимаясь в солидарный союз.
- И что же нам теперь делать? – робко подал голос Густ после минутной паузы.
- Да что и раньше – играть! – улыбнулся Йост.
- Нет, что с Билли-то делать? – уточнил Том.
- Слышь, Том, ты–то чего? Он же вообще – твой брат?! Постоянно рядом – с пеленок! – Георг слегка недоумевал.
- И что, я не мужик от этого? Ты сам-то вон его с детства знаешь, а все равно слюной капаешь. А мне еще сложней так – все время рядом!
- Ну-ну, не ссорьтесь. Все в одной упряжке, - Йост, как старший среди попавших, миролюбиво развел руками. – Может, нам всем полегчает, парни, если Билл кого-нибудь себе выберет? А то сам поди от неудовлетворенности так облизывается и крутится, словно шило в попе. Глядишь и присмиреет.
- Про, ты что предлагаешь – девушку ему найти постоянную?
- Биллю – девушку?! – заржал Том. – Не смешите! Вы бы видели, с какой миной он тогда в инете свое послание писал, на ДР наш!
- Так ты видел?! И не остановил?! – возмущению Йоста не было предела.
- А как я мог? – оправдывался тот, - он тогда почти лыка не вязал, ну я и не смотрел особо, чего он там набирает... я... шею его целовал... пока он не соображал почти...
- Таааак! - три покрасневшие от ревности морды зло ощерились на струхнувшего Тома.
- Эй, парни, ну вы че? Он и не помнит даже.
- А помните русскую сказку про царевну и семерых богатырей? Нам еще Наташа рассказывала... – просиял эрудированный Густав. – Они в нее все влюбились и пришли к ней с просьбой, выбрать, кто ей больше всех нравится, и выйти за него. Чтоб остальным не мучиться неизвестностью. Может, и нам так сделать, а?
- Ага, только тогда мы с пролете будем, он же брата выберет! – испугался Георг.
- Если б хотел, давно б и выбрал! – мрачно огрызнулся Том.
- А что, Густ дело сказал, - подытожил Йост задумчиво. – Пошли? Прямо сейчас.
И пока решимость странного коллективного разума не пропала, они двинулись к номеру Дивы.
- Ну? Стучи уже, – прошептал Йорки Тому.
- Погоди, - тот приложил ухо к двери, прислушиваясь, – у него, кажется, кто-то есть.
Йост, подвинув Каулитца в сторону, приложил ухо к щели между дверью и косяком и тут же отшатнулся - дверь чуть приоткрылась. Осторожно придержав, чтоб не заскрипела, Дэвид и остальные навострили уши. И комнаты доносились приглушенные стоны.
- Вот черт! – одними губами прошептал Густ, – с кем это он?!
Йост готов был орать от злости: мало того, что вожделенный мальчишка сейчас кому-то давал прямо за этой дверью, он еще посмел ее не закрыть!! Это в каком же состоянии он был, что даже забыл защелкнуть замок?!
- Дай посмотреть, - прошептал ему Том в самое ухо, - я тихо!
Йост подвинулся, и Том, вытянув длинную шею, немного увеличил щель, заглядывая внутрь. Видно было не много: кусок широкой кровати и голову ненаглядного братца на ней. Разметавшиеся волосы, закрытые глаза, прикушенная губа, неспособная, однако, сдержать рвущиеся наружу стоны. На лице застыла блаженно-сладострастная гримаса. Но чтобы увидеть, кто же его там так активно пялит, что аж голова мотается из стороны в сторону, придется распахнуть дверь. И спалиться. Том, подобно брату, прикусил губу. До крови. Звуки, издаваемые Биллом, становились все прерывистей, предвкушение близкого конца, казалось, сочилось по стенам, так что у всей компании аж яйца свело от этого саундтрека. И вот он сдавленным от страсти голосом громко прошептал:
- Люблю тебя… ты самый лучший!
Билломученики за дверью замерли – расслышали все. И интонация сулила продолжение. Затаив дыхание и подобравшись к щели, нос к носу, они ловили долгожданное признание:
- Ты… ооооаааа!! прекрасен... ооооууу!!! ааааххх… Бииииилл!
Дива без их помощи нашла себе пару. Дива нашла себя.
|