Андрогин

Не могу больше терпеть эту красоту: тонкий, гибкий, лоснящеся-черный змей-искуситель. Слоняюсь по залу со стаканом виски, машинально здороваюсь, улыбаюсь, а боковое зрение ни на минуту не выпускает из виду мою Диву. Просто пиздец какой-то!

На финишной прямой к ковровой дорожке ребята топают впереди, а Билла можно вести только в плотном кольце конвоя, иначе я просто не поручусь за его сохранность. Да я за себя-то не могу поручиться, даже на расстоянии чувствуя кожей исходящие от него потоки чувственности. Что за чертова железа в его организме вырабатывает эти флюиды? Феромоновая буря просто... Йост, да что с тобой? Не в первый раз Наташа делает из него картинку-унисекс. Что – сапоги что ли скосили? Так со мной же покупал! Нет, это, наверное, бессонная ночь перед Кометой сказывается: непрекращающиеся звонки, разговоры и нервы-нервы-нервы. Вот и глючит меня не по делу. А он легко плывет по волнам похотливых взглядов, холодно сияя по сторонам фирменной улыбкой «руками не трогать!». На меня запрет не распространятся, но трогать так, как мне хочется, я тоже не могу. Коснешься раз – и все, омут затянет, кокаиновый рай краткосрочен и чреват… Не могу позволить себе, уже столько лет – не могу. Не скажу, что я им болен, что хочу его постоянно... Но бывают моменты, когда продюсер во мне готов сдохнуть на месте вместе с натуралом и просто здравомыслящим мужиком – ради нескольких минут крамольной близости с этим созданием. И сейчас, похоже, как раз такой момент. Рука сжимает мобильник, а пальцы вместо него чувствуют разъезжающуюся молнию высокого сапога. Йост, очнись же от наваждения! Но оно не проходит, искрясь справа от меня серебристой чешуей водолазки. 

…Через несколько часов. 
Не могу больше: пить, смотреть, терпеть. Дива нарочно дразнит? То посасывает трубочку в коктейле, кося из-под челки блестящим глазом, то играет сигаретой в тонких пальцах. И постоянно перетекает в опасной близости от меня. Или это я уже окончательно плыву? И когда цепкие пальчики ложатся на мое плечо, я не выдерживаю. Билл заглядывает мне в лицо, говорит что-то, видимо пытается пожатием привлечь мое рассеянное внимание. Привлек, бля! Снимаю его руку с плеча, но не отпускаю, сжимая в своей, и тяну на выход из зала, к уютным кабинкам чилл-аутов. Он продолжает что-то говорить мне по дороге, но я не слышу. Кровь так стучит в ушах, что его слова сливаются для меня в тихий страстный шепот. 
За закрытой дверью воздух кажется раскаленным – еще бы, тут мой персональный ад и мой личный темный ангел. Билл не сопротивляется, когда я, потеряв остатки разума, начинаю исступленно рвать с него одежду. Просто смотрит на меня с этой холодно-возбуждающей улыбкой и молчит. Молчит и когда мои пальцы добираются до его сосков, сжимая и гладя, и когда ладони, не в силах больше ждать, стискивают через штаны упругие ягодицы. Его дыхание не сбивается, зрачки не расширяются от возбуждения, даже когда я, вжимаясь в него всем телом, начинаю жадно целовать его рот. Он не отталкивает, но и не отвечает. В самой глубине сознания раздается тревожный звоночек – что-то не так. Но мне сейчас наплевать на эти глубины! Он – мой! И чтобы окончательно утвердиться в своем праве, накрываю ладонью его ширинку. И почти сразу же отдергиваю руку. Не что-то не так – все не так! Билл снисходительно посматривает на мое ошалевшее лицо из-под длинных ресниц. 
А я - не понимаю. Мне нужно увидеть, чтобы понять, что происходит. Почему под моей рукой ничего нет. Лихорадочно дергаю молнию его черных джинсов, расправляюсь с пряжкой ремня и одним рывком спускаю штаны к коленям вместе с трусами. И замираю в ужасе, глядя на гладкий ровный лобок без малейшего намека на комплект мужских причиндалов. Опускаюсь, нет – падаю, на колени, практически носом утыкаясь в его промежность, и не думая даже, ведь думать уже нечем, просовываю пальцы между чуть раздвинутых стройных ляжек. Провожу, надавливая и исследуя: розочка ануса, а дальше просто нежная, ровная кожа – до самого лобка. Не мужик – и не девка. Андрогин. Соблазнительный, но абсолютно бесчувственный к ласкам. А чем ему чувствовать-то?! Я готов просто истерически заржать - вот до чего довели сравнения прессы с бесполым мифическим существом. Но не могу. А он лишь рассеянно поглаживает мою макушку равнодушными изящными пальчиками. Не сдержав злые слезы, вжимаюсь лицом в бесполый пах и издаю вой смертельно раненного зверя. 

…Резко открыв глаза, вижу над собой белый потолок гостиничного номера. Тяжело дыша, вытираю тыльной стороной руки липкий пот с лица. Взгляд цепляет черные ботинки с железными мысками, брошенные посреди комнаты. Чуть поворачиваю голову и утыкаюсь носом в черные дебри, разметавшиеся по моему плечу. Сердце стучит предательски громко, но крик души, по всей видимости, все же не вырвался наружу – Билли спит как ангел, чуть приоткрыв припухшие губки. А я все еще во власти сна. Осторожно отвожу шелковистые пряди с лица, а потом моя рука, не повинуясь рассудку, тянется под накрывающее нас одеяло, проезжая по худосочному бедру, и скользит между его ног. Билл спит голышом, и пальцы накрывают его маленький сонный хуй. Вот оно – счастье! Хуй – как много в этом звуке!! Теперь я верю, что рядом со мной теплый, живой Билли, а не леденящий кровь андрогин из кошмара. Память медленно возвращается и задорно подсказывает – а каким живым он был вчерааа! Стоило потерпеть все мучительные годы, чтобы этот сладкий плод дозрел и сам упал в мои ждущие руки. Легко сжимаю, поглаживаю его яички, блаженно перебирая пальцами. Вторая рука уже ползет по его груди, касаясь сосков. 
- Билли, - на выдохе, чуть слышно.
И он, даже сквозь сон реагируя на ласку, тихо стонет. Не открывая глаз, поворачивается, обнимает меня. Прижимаю к себе его по-детски хрупкое тело и тихо шепчу в волосы:
- Билли, как же хорошо, что у тебя есть хуй!
Малыш сонно хихикает на мое откровение и притирается означенным местом еще ближе, словно демонстрируя – да, вот они, мы!
И ночной кошмар окончательно рассеивается, погашенный чувственно-призывным «ммм…. Дееейв?».