Собака упрямо тянула поводок, оставляя на свежевыпавшем снеге темные мокнущие следы. Дэвид выругался, дернув в очередной раз; гребаное стаффордширское дерьмо замедлило шаг ровно на то время, что он пытался закурить. Разозленный, он отстегнул поводок и поднес огонек зажигалки к сигарете, наблюдая, как получивший свободу Гром уверенно убегает вперед. 
Сумасшедшая собака - да, пожалуй, когда-нибудь он обязательно отомстит Патрику и подарит ему домашнего крокодила на Рождество, это точно. 

Выдохнув дым в холодный воздух Центрального Парка, Дэвид последовал за стаффордширом, едва заметным в сумерках на фоне грязно-белого снега. Как назло, Гром припустил и скрылся за декоративным мостом. 
Дэвид остановился, задумавшись о том, сколько времени он будет искать ночью собаку в парке, дважды позвал стаффордшира, но безмозглая собака не появилась.

- Кошелек давай.
Гнусавый приказ вместе с тычком в спину оказались, как бывает, крайне не вовремя. 
- У меня здесь собака, - предупредил он. 
- А у меня нож, - давление на спину слегка увеличилось. - Что быстрее?
Дэвид разумно счел, что нож, все-таки, явно в выигрыше. И за каким хреном ему бойцовская собака, сбегающая ровно перед тем, как нападает грабитель?
- Ладно, - он сунул руку в карман, мимолетно пожалев о том, что там не оказалось чего-нибудь вроде газового баллончика. - Десятка сойдет? 
- Издеваешься? Все давай, быстро. 
- Я карточку вытащу, - Дэвид раскрыл кошелек, прислушиваясь к чужому сиплому дыханию. - Ты же не пойдешь обналичивать карточку, верно? А мне она еще понадобится. 
- Сюда давай все! - голос за спиной заметно дрогнул. - Сам вытащу, умный нашелся. 
Зубами, что ли? Дэвид протянул кошелек через плечо, разочарованно подумав о том, какую чертову кучу карточек придется восстанавливать. Появившаяся в поле зрения рука оказалась худой, с тонкими длинными пальцами, торчащими из обрезанной перчатки. Так он и думал, пацан-то мелкий еще. 
На общественные работы бы их, таких. А не по паркам болтаться.
...За спиной сопели; шуршали бумажные купюры. 
- Ты может, отпустишь меня уже, а пересчитаешь в другом месте? - спросил Дэвид. 
- А карточки тебе, блядь, твои не нужны? - голос стал злым, но угрожающий тон куда-то улетучился. - Заткнись. 
С мягким шлепком кошелек свалился на асфальт. 
- Блядь, - пробормотал пацан. - Обернешься - зарежу, понял?
- Понял. 
Ситуация становилась смешной. Дэвид стоял, глядя на дорогу впереди - и едва не выматерился вслух, когда из-за ближайших кустов, запорошенных снегом, выбежал Гром. 
Дэвид развернулся. 
- Я что тебе сказал, мудак?! 
Подобравший с асфальта кошелек мальчишка вмазал ему по скуле кулаком; лезвие ножа, зажатого в той же руке, мазнуло холодом по коже. Дэвид прижал ладонь к щеке, позади захлебнулся лаем и рыком Гром. 
В следующую секунду мальчишка сорвался с места, побежав в обратную сторону по аллее. Мимо с бешеным лаем пронесся Гром, и Дэвид не успел окликнуть его - стаффордшир в два прыжка догнал пацана и вцепился в ногу, глухо рыча. 
Мальчишка закричал от боли, попытавшись выдернуть ногу. В свете фонаря блеснул нож.
- Гром!!! Брось! - заорал Дэвид.
Стаффордшир продолжал мотать головой, подаваясь назад тяжелым корпусом. 
- Гром!
Стаффордшир, выведенный из себя, дернулся назад, не размыкая челюстей. 
Потерявший равновесие мальчишка упал на асфальт и выронил нож, тут же потянувшись за ним. Подбежав, Дэвид отпихнул нож ногой; мальчишка бил собаку левой ногой по морде, отчего рык становился только громче.
- Убери его! - бедняга скорчился от боли. - Убери, нога-а-а! 
- Перестань его бить, придурок, - резко произнес Дэвид. - Гром, брось. Брось, кому я сказал! 
Стаффордшир разжал челюсти, не переставая рычать. Отползший назад мальчишка обхватил обеими руками колено, застонав сквозь зубы; разодранная в клочья штанина насквозь пропиталась кровью. Гром рычал, обнажая красные клыки. 
- Вставай, - Дэвид подобрал свой кошелек и посмотрел на мальчишку. - Давай, вставай. 
- У-убери его, - заикаясь, пацан показал дрожащей рукой на Грома, рефлекторно подавшегося вперед. 
Дэвид протянул мальчишке руку. Его стало жалко - худого, одетого слишком легко для зимы, скорчившегося на асфальте. 
- Он тебя не тронет, - пообещал он. - Вставай, в больницу отвезу. 
- Н-не н-надо в больницу, - мальчишка попытался встать сам, стараясь не опираться на больную ногу.
И зашипел сквозь зубы, вцепившись пальцами в руку Дэвида. 
Гром снова зарычал. 
- Ко мне, - спокойно приказал Дэвид.
Гром подошел, скаля зубы на дрожащего от боли мальчишку. Дэвид пристегнул поводок. 
- А куда тебе надо? - спросил он. - Куда пойдешь с такой ногой, а?
- Н-не надо, - мальчишка не смотрел на него, уткнувшись взглядом в испачканный кровью асфальт. - У меня страховки нет. 
- А живешь где?
Мальчишка втянул носом сопли, прикусив нижнюю губу.
- Нигде не живешь, понятно, - Дэвид перехватил его за талию. - Пойдем.
- Куда? - мальчишка неуверенно шагнул, припадая на укушенную ногу. 
- Ко мне домой, - ответил он. - Рану тебе промоем и перевяжем, хотя бы. 
Мальчишка молчал, тяжело дыша и повиснув у него на плече.

- А почему собаку Громом назвали? Типа, крутая очень?
Он жался в машине к сиденью, заметно побледневший, и Дэвид, прежде чем ответить, внимательно посмотрел на него в зеркало заднего вида. Потеряет еще сознание, придется повозиться. 
- Лает и рычит много. 
- Понятно, - тихо отозвался мальчишка. 
- А тебя-то как звать? 
- Том. А... тебя?
Дэвид усмехнулся. Не очень-то ты церемонился, мальчик, когда с ножом был.
- Дэвид. 
- Понятно, - повторился Том.

В квартире Дэвид помог ему раздеться, попутно скинув грязные вещи в машинку. Том еле стоял на ногах и не сопротивлялся, когда Дэвид, сунул его под душ. 
- Трусы-то сними, - он держал мальчишку за руку. 
Трусы были грязно-серого цвета. От Тома пахло немытым телом и потом; без шмоток, которые были велики ему на несколько размеров, он оказался болезненно худым, с синяками на коленках и темными пятнами на бедрах, напоминающими следы от пальцев. 
- Снимай, - повторил он. – Чего я там не видел? 
На полу кабины натекала кровавая лужа. Не поднимая взгляда, Том потянул свободной рукой трусы вниз, оголяя тощие бедра и ляжки, испещренные ссадинами и синяками. 
Еще не до конца прошедшая злость на неудачливого грабителя и желание увидеть его где-нибудь на исправительных работах улетучивались, выходя как воздух из проколотого шарика. 
- Кто тебя… так? – спросил он, глядя на синяки. 
Том прикрыл рукой член, судорожно вздохнув. 
- Ладно, - Дэвид отпустил его руку, включив душ. – Мойся, я здесь посижу. Потом с ногой разберемся. 
Он задвинул створки кабины и присел на унитаз, глядя в широкое окно, выходящее на Гудзон. В темноте река ловила отсветы огней стоящих на берегах небоскребов; нервная реклама «Берна» вспыхивала молнией на фоне черного неба. 
Шумела вода, льющаяся из душа. 
- Ногу постарайся ополоснуть, - сказал он силуэту за матовыми стенами кабины. – Окей?
- Окей. 
Гром, уже вылизавший морду дочиста, толкнул лапой дверь и прошлепал по кафелю, оставляя грязные следы. Дэвид включил воду в ванной, стоящей у окна, загнал собаку внутрь и отмыл лапы, заодно смыв кровь с шерсти на шее. 
Из кабины, держась за запотевшие стены, выглянул Том.
- Справа, махровое синее, - Дэвид высушил Грому лапы, промокнув полотенцем. – На унитаз садись. 

Том терпел, явно сжимая зубы и кусая изнутри щеки, пока Дэвид промывал глубокие дырки от зубов перекисью. Розовая пена шипела, вспучиваясь над кожей, мальчишка сжимал побелевшими пальцами края унитаза. Он забинтовал, туго стягивая, закрепил сверху лентами пластыря и поднял голову. 
Том искусал нижнюю губу в кровь. 
- Сильно болит? – спросил Дэвид. 
Мальчишка кивнул. Он подхватил его подмышки, поднимая с унитаза; Том сжал сползающее полотенце на талии. 
В гостиной Дэвид прикрыл диван простыней и принес одеяло, уложил замученного мальчишку, предварительно напоив обезболивающим. 
- Спасибо, - едва слышно поблагодарил Том. 
- Спи, - сказал Дэвид. 

Мальчишка прикрыл глаза. Какое-то время Дэвид смотрел на него, уснувшего под теплым одеялом, а не в грязной квартире где-нибудь на окраине, среди таких же, как он, бродяг, или, что хуже, просто на улице. Том был симпатичным, с аккуратными чертами лица, давно отросшими светлыми дредами и шрамом, рассекающим бровь. Совсем не такой, как грязные бомжи в Бронксе или выродки из малообеспеченных семей, промышляющие воровством и грабежами, прыщавые, кривогубые, с переломанными носами. 

Вздохнув, Дэвид поднялся с кресла и вышел покурить на балкон. Когда он вернулся, Том полулежал на диване, хмуря брови и покачиваясь. 
- Что случилось? – спросил он. 
- Ничего, - Том помотал головой. – Болит просто, но должно пройти. 
Дэвид протянул ему пачку обезболивающего и сел рядом. Том захрустел фольгой, запил сразу две таблетки и затих, глядя прямо перед собой. 
- Все будет в порядке, - Дэвид положил ладонь ему на плечо, обняв сзади. – Но лучше бы в больницу, Том. Можно в частную, там о твоей страховке никто не спросит. 
- Почему ты меня в парке не оставил? – негромко спросил Том. 
Дэвид помолчал, машинально поглаживая костлявое плечо пальцами. Ему показалось, что мальчишка прижался ближе. 
- Ну, знаешь, ты, в принципе, имел полное право подать на меня в суд за то, что моя собака на тебя напала, - улыбнулся он. 
- Я серьезно. 
Ну, а что ты хочешь слышать, мальчик? Расчувствовался? Пожалел? 
- Прости, - не дожидаясь ответа, глухо произнес Том. – Я на тебя напал, а ты... 
В сиплом голосе чувствовалась дрожь. Дэвид порывисто обнял его, похлопав по спине; Том неожиданно легко уткнулся носом ему в шею. Он вспомнил синяки на бедрах и ногах мальчишки, от мыслей о том, что с ним делали, стало противно и горько за пацана. 
Дэвид погладил его, чувствуя горячее дыхание на своей шее, и перехватил удобней. 
- Не заморачивайся, - сказал он. – Ты ведь не успел глупостей натворить. 
Том молчал, неуверенно обняв его одной рукой. 

Спустя пятнадцать минут он, разморенный обезболивающим, спал. Дэвид укрыл его одеялом получше и ушел в спальню. 
Утром он проснулся по будильнику, снял высушенные вещи Тома с сушилки и сложил их на столе в гостиной. Продранные джинсы никуда не годились. Он поменял их на свои старые, которые собирался выкинуть, но все не доходили руки, принял душ и разбудил Тома. 
- Мне на работу пора, - он кивнул на часы. – Если встанешь сейчас, накормлю завтраком. 

- Спасибо, Дэвид, - говорил Том потом, когда они вышли из подъезда к парковке. – Джинсы хорошие. 
- Фигня, - он отключил сигнализацию. – Нога как? Тебя подбросить… ну, куда-нибудь?
- Почти не болит, - мальчишка не улыбался, хмуря светлые брови. – Я на метро доеду, не надо. 
- Ну, ладно, - он протянул руку и пожал ладонь Тома. – Может, еще встретимся как-нибудь, Том.
- Вряд ли, - мальчишка покачал головой. – Удачи. 
Дэвид кивнул, вырулив со стоянки. В зеркале заднего вида худой мальчик еще пару секунд стоял, провожая его взглядом, а потом медленно, прихрамывая, пошел между машинами к выходу. 
Дэвид включил музыку, вклинившись в привычную утреннюю пробку. Нью-Йорк слишком большой. Том прав. 
Они не встретятся.