|
- Привет, малыш! Соскучился?
Бушидо привычным пинком закрыл дверь своей квартиры.
- Извини, сегодня пришлось задержаться. Что? Нет, не с телками. А впрочем, мне нравится, как ты ревнуешь, солнце мое, но на этот раз безосновательно.
Он, наконец, расправился с верхней одеждой и обувью и вошел в комнату. Замер на пороге, подперев косяк, с удовольствием оглядывая представшую перед ним картину. Тонкая обнаженная фигурка на огромной двуспальной кровати, белом ворохе простыней-подушек казалась хрупкой до прозрачности. Полюбовавшись, Анис удовлетворенно хмыкнул:
- Вижу! Ждал меня!
Ответом лишь призывно раскинутые ноги модельной длины и молчаливо-зовущий из-под копны черных волос взгляд.
- Сейчас, детка, я вознагражу твое ожидание! А ну-ка, двигай попой!
Бушидо, спешно раздеваясь прямо на ходу, упал рядом с юношей и тут же притянул его к себе, сгреб, зарылся носом в мягкие волосы, вдохнул легкий аромат шампуня.
- Какой же ты у меня сладкий, - он начал покрывать поцелуями скулы, изящную шею, по-детски выпирающие ключицы, быстро дурея от упругой гладкости вожделенного тела.
И не встречая ни малейшего сопротивления своему натиску, сжал свой любимый фетиш – маленькую мальчишечью попку. Легкий, почти неслышный выдох можно было посчитать за стон удовольствия.
- Бииилли, что же ты делаешь со мнооой! – ни одна силиконовая шлюшка из высшего общества не удостоилась от сурового гангсты такого тона. Слова постепенно сливались в бессвязный в шепот, который таял в поцелуях. Анис любил, да что там – молиться был готов на своих маленьких идолов: отметины на теле Билла. Татуировки, пирсинг, родинки – все, что делало его неповторимым и еще более желанным. Но, как он ни старался продлить это ежевечернее ритуальное поклонение, гудящий от напряжения как высоковольтная линия член требовал своего. Рывок, ноги на плечах, и он уже в тугой заветной глубине. Билл вздохнул чуть громче, но не выразил неудовольствия резким вторжением. А Бушидо уже перло: он резко вколачивал податливое тело в кровать, по-животному скуля и целуя-жаля короткими укусами все, до чего он мог дотянуться.
Финальный вопль восторга совпал с громким, каким-то свистящим стоном Билли. Анис рухнул рядом на спину, подтягивая и устраивая к себе под бок затраханную драгоценность. Она выглядела измученной, сдувшейся, но глаза блестели задором и сытым удовлетворением.
- Малыш, ты сегодня был великолепен! Впрочем, как и всегда, – нежно шепнул Анис в торчащее ушко.
Бушидо любил такие тихие вечера, темноту комнаты, заполненную его несдержанными стонами и молчаливой покорностью его мечты. Мечту, которая наконец-то осуществилась. Почти. Билли ждал его прихода, его жадных ласк. Единственным же условием этой странной любви было правило: не забыть перед уходом надуть Билла и уложить его в постель, и латексная кукла будет готова вечером к исполнению любого его каприза.
|