|
Перед каждым лежат десять тысяч дорог, ведущих за пределы круга.
Первый шаг по любой из них может стать последним.
Последний – приведет на порог вечности.
Стоять на месте – существовать.
Пойти по своему пути – умереть, чтобы жить.
Вырваться за границу круга – познать свет.
Во всем мире человеку принадлежит только одно – право выбора.
Луис Ривера.
- Закрой глаза, - не просьба, не приказ, что-то другое, пока - непонятное.
Глаза послушно смыкают веки, вызывая сначала отчаянную темноту, а потом появляются вдалеке тысячи дорог. Он тянет за руку, тащит за собой по одной дороге, которая потом разойдется в десять тысяч путей. Теплая ладонь тянет за собой – нельзя, чтобы она выскользнула, иначе он потеряется, а его поводырь в этом мире уйдет дальше, позабыв спутника. И придется снова не спать ночами, ожидая его. Того, кто называет себя Тимо. Того, кто водит его по миру, когда он закрывает глаза. Того, кто живет в его сердце.
- Тимо, - говорит, почти не издавая звуков. Лишь тихо, почти шелестом травы в летний полдень, шепчет он, мечтая никогда не отпускать руку своего проводника, мечтая вот так вот идти за ним, куда бы он ни поведет. Даже на смерть…
- Закрой глаза, - не просьба, не приказ, что-то другое, странное. Что-то неуловимое, находящееся между этими пунктами. Снова закрыть глаза и увидеть те же дороги. Ту же россыпь путей, растекающуюся по глазам, словно под проливным дождем. И их так много, но нужно ступить лишь на одну, идти по ней, не сворачивая и не оглядываясь. Но какую выбрать?
- Выбирай любую, - голос Тимо вторит его собственным мыслям. – Но помни, что первый шаг на любой из дорог может стать последним…
И он вздыхает. Билл все так же с закрытыми глазами откидывает со лба прядь волос и шепчет:
- Тимо, веди меня прямо…
- Ты должен сам ступить на свой путь, - не извиняется, не приказывает. Уже через миг рука Билла сжимает не живую ладонь, а сухое дерево.
- Вперед, - и теплая ладонь мягко подталкивает его в спину, как подталкивают маленьких детей к первому шагу.
К первому последнему шагу.
- Не открывай глаз, - не просьба, не приказ, что-то другое, приятное - как камин в холодный снежный вечер. Зажмуриться сильнее, чувствуя, что падает и ветер треплет его одежду, волосы, сушит случайные слезы, смешавшиеся с тушью. Но тепло руки, нежно обхватывающей пояс, так не хочется терять. Хочется, чтобы падение, а может полет, был вечным.
- Не открывай глаз, - мягко напоминает голос Тимо, и теплая ладонь ложится на глаза, даря совершенный мрак и покой.
- Тимо…
- Последний шаг приводит к вечности, но мне это не по душе… Пошли…
Легкий толчок, и Билл с проводником опускаются на казавшуюся такой недосягаемой землю.
- Не открывай глаза, - не просьба, не приказ. Что-то среднее, в промежутке.
- Где мы? – тихий шепот почти неподвижных губ, рука, сжимающая палку и сжатые глаза. Накрашенные и крепко сжатые.
- Мы? Мы в твоем выборе….
Билл слышит, как Тимо оглядывается вокруг себя и трет ладонью шею. Все чувства на пределе, взведены, как курок пистолета.
- Опиши, что вокруг нас.
- Серые камни, выложенная булыжником дорога, мертвые деревья вокруг и обрыв в двух шагах от нас…
- Куда ведет дорога?
- Не знаю. Ты должен узнать это сам. Это твой выбор, я лишь проводник, поводырь…
- Ты красивый? – такой глупый вопрос, что Биллу самому становится смешно. Тимо смеется вместе с ним, но через миг становясь вновь серьезным:
- Стоять на своем пути – существовать, но существовать на одном и том же месте – глупо. Пойдем…
Тянущая вперед рука.
- Не смотри, - не просьба, не приказ, тихо - как шелест опадающих, доживающих свое листьев. Билл уже привык к этому тону собеседника. Вокруг шумят мертвые деревья, осыпают голову и плечи серым пеплом своей листвы
Мертвый путь, мертвый… Что потянуло его на него? Холодный расчет, глупое сумасшествие? Почему он выбрал путь мертвеца, живущего этим миром? Это ведь так неправильно…До конца жизни быть мертвым и упасть в землю, уже зная все морщины старухи с косой… Он должен изменить этот путь,
должен, должен, должен…
- Не смотри…
- Не смотрю.
- Не верь…
- Не верю.
- Вперед…
- Иду.
- Один…
- Почему?
- Твой выбор, - мягкая ладонь подталкивает вперед, как маленького ребенка. Сжать посильнее палку рукой и зажмуриться до слез, чтобы тушь побежала по щекам. Нашаривая палкой свой путь, идти вперед. Чтобы умереть и жить.
- Идти по своему пути – умереть, чтобы жить, - задумчивый голос Тимо за спиной. Билл чувствует, как тот подносит руку к лицу и трет подбородок большим пальцем. – Никогда не понимал этого…
Дорога кончается. Главное - не оступиться на ее тонкой извилистой жизни и не выбиться из круга…
- Расслабь веки, - не просьба, но уже не приказ. Расслабить глаза – веки и так пылают огнем печей. Свет пробивается через тьму, мелькая белыми пятнами в темноте закрытых глаз. Теплая ладонь тянет его за собой наверх, к Солнцу, которое появляется из ниоткуда.
- Вырваться за границу круга – познать свет, - умиротворяющий голос Тимо тянет за собой все выше и выше. – Ты видишь свет?
- Вижу… - еле слышный радостный вздох, и робкая улыбка блуждает на губах.
- Я пришел из Солнца.
- Ты солнечный свет?
- Да, я Sonnen schein.
- Ты будешь мне светить?
- Да… - мягкая ладонь тянет за собой, верх, к огненному шару.
- Открой глаза, - мягкие пальцы, подрагивая, гладят Билла по скуле. Он медленно поднимает веки и первое, что видит – лицо парня и лучи Солнца, освещающие его. Он, как будто впитывает их и испускает новыми волнами, которые гораздо сильнее.
- Тимо? – шепчет Билл недоверчиво. Глаза слишком привыкли к мраку, а уши – выслушиванию каждого хруста ветки под кроссовкой, каждого вдоха-выдоха спутника.
- Во всем мире человеку принадлежит только одно – право выбора, - тихо произносит парень, смотря своими карими глазами в глаза Билла. И он сразу узнает голос своего проводника!
- Тимо! Sonneschein! – вскрик, и Каулитц кидается парню на шею. Смотрит в глаза Тимо, не боясь сгореть в свете Солнца.
- Право выбора… Я сделаю свой ПРАВИЛЬНЫЙ выбор… Ты только мне свети, ладно?
- Да, - милая улыбка на подвижных губах, короткие темные волосы и светящиеся солнечные глаза.
- Спасибо. За это все. И за осознание того, что я еще не пропал…
- Все зависит от тебя. И твоего выбора.
- Я думаю, он будет замечательным! Ведь мне светит такой красивый фонарь!
Тихий смех.
|