|
Густав был зол. Нет, не так… Густав был в ярости. Ему самому казалось, что от бурлящих внутри эмоций, у него скоро будут электрические разряды по волосам бегать.
Конечно, и он волновался, когда назначал свидание парню. Ну, вот жизнь так повернулась, что все светлые образы девушек ему застил один очень нахальный, задиристый и при этом невероятно симпатичный парень. А этот самый парень… ну, в общем, он его продинамил. То ли испугался, то ли ещё не до конца понял, что между ними всё так серьёзно.
И вот теперь Густав мрачным ёжиком мерил комнату своего номера нервными шагами. Раздавшийся стук в дверь и последовавшее за ним знакомое шмыганье носом, сразу дало понять, что в коридоре стоит Том. Густав распахнул дверь.
- Ну?
- Эээ… Густ… ну я... типа, поговорить, - Том скользнул по лицу друга хитровато-оценивающим лисьим взглядом. Густав сделал шаг назад, выпуская Тома в комнату. Скрестив руки на груди, он обернулся к тут же усевшемуся в кресло парню.
- Ну я в общем это… - Том снова шмыгнул носом. В любой другой момент Густ нашёл бы это забавным, но сейчас ему было куда интересней, что же скажет Том в своё оправдание. – Я прощения попросить хотел.
- Дааа? – иронично протянул Густав.
- Двааа, - в тон ему ответил Том. – Ну, ты это… не сердись. Просто я не ожидал, что ты вдруг решишь устроить романтический вечер и всё такое.
- То есть, ты решил, что я не способен на такое проявление моих чувств к тебе? – Густав прищурил глаза, и Том ясно понял, что простым «прости» он сегодня не отделается.
- Я не хотел, чтобы кто-то об этом узнал.
- Том. Томмм! Когда же ты поймёшь, что рано или поздно это всё равно узнают.
- Лучше поздно, - тихо буркнул Том.
- Боже мой… Том, если ты пришёл просить прощения, то твоя попытка не удалась. И лучше тебе вот прямо сейчас уйти. Иначе я за последствия не отвечаю, - Густаву очень хотелось схватить Тома за его безразмерные футболки и встряхнуть его так, чтобы Томовский мозг принял уже наконец правильную позицию. Конечно, их отношения не входили ни в какие рамки, но пока они не стали настолько серьёзными, никто из них об этом и не задумывался. Ну, если только чуть-чуть и ненадолго.
- Густ…
- Ты слышал, что я сказал? Уходи!!!! – заорал Густав, всё-таки вцепляясь в мягкую ткань футболок. – Я же выебу тебя, натяну как последнюю шлюху в моей жизни!!
Отпустив офигевшего Тома, Густ отвернулся. Ему самому стало страшно от такого взрыва эмоций. Он хотел Тома, но вовсе не собирался брать его силой. До этого момента. До того, как это несносное косоглазое существо начало вести себя как капризная и перестремавшаяся девица.
Том подошёл к нему и осторожно обнял, скользя ладонями по скрещенным на груди рукам.
- Если тебе станет от этого легче, и если ты простишь меня, то я готов, - прошептал он. Пришла очередь Густава изумлённо вытаращить глаза. Повернувшись к Тому лицом, он попытался найти на этом самом лице хоть какой-то признак того, что Том шутит. Но карие глаза смотрели на него вполне серьёзно.
- Я хочу. Хочу быть твоим. Хочу, чтобы ты простил меня. Я сделаю всё, что ты захочешь.
- Всё? – Густав расцепил свои руки и, опустив их, накрыл ладонями попу Тома, прижимая парня к себе.
- Да, - торопливо кивнул тот. И пока Густав шевелил мозгом, прикидывая, что бы такое придумать, чтоб не так дёшево продать своё прощение, Том поцеловал его. Мысль, наконец, нашлась, и по этому поводу Густав решил на поцелуй не отвечать. Нет, он приоткрыл губы, впуская мягкий язык, но сам не делал никаких ответных телодвижений. Почувствовав это, Том отстранился.
- На колени, - приказал Густав.
- Но… - Том, кажется, понял, что хочет от него его любовник.
- Ты сам сказал, что всё, что угодно. На колени.
Секундное колебание, и Том опустился на пол. Подняв на Густава взгляд, словно проверяя, правильно ли он его понял, Том потянулся к ремню.
- Не так, - остановил его Густав, - без рук. И сними уже свою дурацкую кепку.
Том вздохнул, но подчинился. Честно говоря, он рассчитывал на совершенно другой вариант развития событий. Он планировал, что придёт, извинится и они реализуют замысел Густава – сходят куда-нибудь поужинать, а потом вернутся в гостиницу и собственно завершат процесс примирения в одном из номеров. Но, видимо, Густав был оскорблён поступком Тома до глубины души, поэтому прощение придётся отрабатывать сразу. Без ужина.
Густав замер, пока Том, ежесекундно тычась носом ему в живот, боролся с болтом на джинсах. Тёплое дыхание щекотало кожу даже через футболку.
Справившись с болтом, Том зубами схватил язычок и потянул собачку молнии вниз. Густав непроизвольно дёрнулся, когда подбородок и нос парня прошлись по стремительно оживающей плоти.
Том снова протянул руки, чтобы стащить с Густава джинсы. И вновь был остановлен своим другом.
- Я же сказал – без рук, - Густав рывком вытащил из шлёвок свой ремень, сложил и выразительно хлопнул им по ладони. Том испуганно шарахнулся. Густав, тем временем, зашёл ему за спину и, сведя руки Тома, затянул на них петлю. Обмотав ремень полностью и проверив, чтобы не было слишком туго, он вернулся на прежнее место.
- Вот теперь можешь продолжать.
И Том продолжил, ещё как продолжил! Несмелые по началу движения губ и языка становились всё уверенней, подстёгиваемые одобрительным шипением и стонами Густава. Рот Тома оказался настолько гостеприимно-уютным, что Густав начал всерьёз опасаться, что кончит раньше, чем планировал.
- Том… господи... всё… хватит… – Густав еле нашёл в себе силы, чтобы оттолкнуть парня.
- Прощаешь? – тяжело дыша и облизывая губы, спросил Том. Густав лишь отрицательно замотал головой, борясь с искушением снова отдаться в плен ласковых губ.
- Вставай.
Том, покачнувшись, поднялся на ноги и замер в ожидании очередного пожелания Густава. Тот, недолго думая, притянул Тома к себе и прильнул к его губам. Одновременно с эти, руки Густава довольно шустро расправились с ремнём и молнией на джинсах уже вконец офигевшего от всего происходящего Тома.
- Ты всё ещё настроен просить прощения? – тёплые ладони проникли под завесу футболок.
- Да.
Больше ничего Густав и не хотел слышать. Да и не принял бы он сейчас другого ответа.
- В спальню. На кровать!
Он раздевал Тома так, словно это была последняя ночь в их жизни и вообще жизнь сегодня заканчивалась, и надо было вот что бы то ни стало успеть.
Руки Тому пришлось развязать, но лишь для того, чтобы снять с него футболки. После этого Густав снова стянул их ремнём, но на этот раз не за спиной, чтобы Тому было удобно.
- И запомни, я хочу услышать, насколько искренне ты хочешь получить моё прощение. Так что постарайся быть как можно убедительней. Ноги шире раздвинь!
Если бы ни острое возбуждение, ни, кажется, осязаемый запах грядущего секса, ни желание подчиняться любому слову, Том, во-первых, послал бы Густава в пешее эротическое путешествие, а во-вторых, попросту удрал бы и попытался забыть всё это как дурной сон. Но в данный момент ему нестерпимо хотелось, и плевать на всё: на смущение, на страх, на возможную боль – на всё.
Тело Тома выгнулось дугой, когда первый влажный, прохладный палец проник в него.
- Проси, - потребовал Густав.
- Густ… – всхлипнул Том, - прости…
- Не верю. Может это добавит тебе правдоподобности?
Второй палец протиснулся, преодолевая сопротивление мышц. Том вскрикнул.
- Проси!
- Простииии….
- Нет, опять не то, - пальцы осторожно начали двигаться.
- Про… простиии… пожа… ааах, - Том вцепился в спинку кровати.
- Томми, ты крайне неубедителен, - Густав склонился над ним и впился в губы жёстким поцелуем, прежде чем присоединить третий палец. Том застонал, подаваясь бёдрами вверх. У Густава самого уже сносило крышу от всего происходящего, но остатки разума всё-таки твердили, что торопиться не стоит, что нужно подготовить Тома, что… Да много чего они там твердили. Только вот горячее податливое тело под ним уже буквально требовало, чтобы его наконец-то перестали мучить и отымели как следует. И Густав не нашёл ни одной причины, чтобы не сделать этого.
Заботливо уложив Тома на бок, Густав вклинился коленом между его ног, укладывая левую ногу к себе на бедро. Том нетерпеливо вильнул попой, потираясь об уже готовый ко всем боевым действиям член Густава.
- Не торопись, - прошептал Густав, - береги силы, ты ещё не выпросил прощения.
Он входил медленно, чутко реагируя на каждый стон и движение Тома. Жалкие остатки разума сделали физкульт-пока, когда он услышал тихое, на выдохе:
- Дааа…
И мозг отключился. Осталось только пульсирующее в висках желание. Медленно. Плавно. Не делать больно. Чуть быстрее.
Том прогнул спину, чтобы ещё плотнее прижаться к бёдрам Густава, чтобы дать тому возможность проникнуть глубже.
- Проси, - тяжело выдохнул ему на ухо ударник.
- Проооо... ооо… боже… простиии…
- Громче!
- Гуууст!!!
- Проси!!!!!!
Не выходя из Тома, Густав уложил его на живот, а затем заставил встать на колени. Не имея возможности нормально опереться руками, Том просто вытянул их перед собой, уткнувшись головой в смятое покрывало.
Густав готов был визжать от восторга – от той лёгкости, с какой он теперь входил в Тома, от того, как сам Том начал бесстыже подмахивать ему, от скулящего «прости меня!». Всё это, соединившись воедино, сконцентрировалось в какой-то одной точке и резко ухнуло в низ живота, заставляя Густава кончить так, что на несколько секунд он забыл, кто он и как его зовут.
Еле придя в себя, Густав почувствовал, как дрожит Том, и услышал, как он жалобно бормочет, словно заклинание:
- Прости, пожалуйста, прости…
Выйдя из него, ударник аккуратно уложил Тома на спину, заглянул в подёрнутые дымкой нереализованного желания глаза и тихо сказал:
- Я прощаю тебя, - после чего накрыл губы Тома своими, обхватывая одной рукой Томовский член. Том, унесённый новой волной удовольствия, прикусил его губу, судорожно дёрнулся и кончил.
- Я представлял себе это несколько иначе, - сонно поделился своими мыслями Том, после того, как им, наконец, удалось добраться до душа и потом вернуться обратно в кровать.
- Я тоже, - признался Густав, - но если тебе что-то не понравилось, то уж прости.
- Простить? Вот так просто? Нет уж, прощение надо заслужить, - Том довольно улыбнулся, увидев изумлённо-настороженные глаза своего любовника.
|